Дербент расположен в наиболее стратегически уязвимом месте Прикаспийского прохода, где горы Большого Кавказа ближе всего подходят к морю, оставляя лишь узкую 3-км полоску равнины. Дербентская крепость — это часть грандиозной оборонительной системы, защищавшей народы Закавказья и Передней Азии от нашествий кочевников с севера. Система включала в себя городские стены, цитадель, морские стены и Горную стену Даг-бары[1].

С запада дербентские стены примыкают к цитадели Нарын-Кала, которая была построена после X века, поскольку до того на этом месте при приближении врага разжигался сигнальный костёр[2].

Известная сегодня крепость выстроена в VI веке на Джалганском хребте[3] по приказу персидского правителя Хосрова I Ануширвана («Бессмертный душою») из династии Сасанидов[1]. С 735 года Дербент и Нарын-Кала стали военно-административным центром Арабского халифата в Дагестане, а также крупнейшим торговым портом и очагом распространения ислама на этой земле[3].

В результате Каспийского похода город Дербент стал частью Российской империи. Из землянки, сегодня являющейся местной достопримечательностью, в ханский дворец переехал император Пётр I, которому беи Дербента поднесли городские ключи на серебряном блюде, покрытом персидской парчой (хранятся в Кунсткамере Санкт-Петербурга) со словами[4]: «Дербент получил основание от Александра Македонского, а потому нет ничего приличнее и справедливее, как город, основанный великим монархом, передать во власть другому монарху, не менее его великому».

Во время Русско-персидской войны 1796 года крепость была повторно взята русскими войсками под предводительством генерал-аншефа Валериана Зубова, который разместил в цитадели свой штаб[5]. После прихода русских ханский дворец был значительно перестроен для нужд военных, а затем и вовсе разобран. В 1827—1828 гг. в стиле классицизма было построено сохранившееся здание гауптвахты. Бестужев-Марлинский, служивший тогда в кавказской армии, сетовал: «Угловая комната, в которой великий Пётр жил в ханском доме в крепости Дербента, сохранялась, как она была при нём. Русские всё переделали: не пощадили даже окна, из которого любовался он морем»[6].